МИХАИЛ ЮРЬЕВИЧ ЛЕБЕДЕВ

ДЕМОНИЦА

(МАЛЕНЬКАЯ ПОВЕСТЬ)

Мы познакомились в кафе. Точнее познакомил нас мой друг Стас, когда предложил двум девушкам, одну из которых звали Натальей, пересесть за наш столик. Они сразу же согласились.

Мы пили пиво, танцевали и мило беседовали. Несмотря на громкую музыку, мы отлично слышали и понимали друг друга. Был превосходный майский вечер…

На следующий день мы снова встретились. Она угостила меня кофе «Glacee». Ей было за сорок, а мне тридцать семь. Но Женщина, если она женщина, не имеет возраста, - так по-крайней мере считают французы. Я был широко известным в узких кругах писателем, а она работала уборщицей в ресторане. Откровенно говоря, мне не было дела, кем она работает. В ней был шарм,- а это главное. Она могла говорить без умолку, а я все слушал и слушал ее прекрасный слегка с хрипотцой голос. Как она рассказывала, с нее писали картины, одна из которых сейчас находится во Франции. А художник, который ее писал, назвал ее брюлловской Демоницей. Она говорила, что она русская, хотя русскости там было с гулькин нос. Роскошные, как смоль, черные волосы, такие же черные выразительные глаза и смуглая кожа. Она вдохновила меня на целый цикл стихотворений, посвященных ей. Одно из них такое, короткое:

Не привыкать до первой крови драться,

Не привыкать любить как сатана,

Но, господа, как хочется стреляться,

Чтоб вновь увидеть Натали глаза.

Веровала ли она в Бога, наверное, да. Но скорее не веровала, а верила. Об этом говорит тот факт, что когда я с пневмонией попал в больницу на два месяца, она ни разу ко мне так и не пришла. Может быть, недостаточно любила, или не успела полюбить. Может, еще по какой-то другой причине. Наверное, она не умеет прощать. Прощать слабого. Хотя, положа руку на сердце, к слабым я себя не отношу. Будучи безработным, я умудрялся устраивать для нее чуть ли не каждодневные праздники. А ведь все в наше нелегкое время стоит денег, и не малых. Тем более для безработного. Правда, благодаря ей – не то, что благодаря, а то, что она меня если можно так выразиться вдохновила, -я устроился на одну непыльную работу – вахтером в кафе. Но надо сказать, что меня положили в больницу, и кроме трудовой книжки я обратно нечего не получил, я имею ввиду расчетные, хотя и отработал там четыре смены. Вот такие булочки без изюма. При нашей предпоследней встрече она вернула мне обе мои книги и золотое кольцо в футляре. Как мне показалось, неожиданная честность и порядочность. Хотя о какой порядочности можно говорить? Я сделал ей предложение, на что-то надеялся, прождал ее два месяца в больнице, а она даже не поговорила со мной, когда мы последний раз виделись. Вот такая брюлловская демоница. А демоница, это не Женщина, если называть вещи своими именами. Демоница – от сатаны, Женщина – от Бога. Хотя, когда мы сидели возле Михайловского Собора, она много говорила о Боге, только если признаться честно, ничего кроме зевоты у меня ее слова не вызывали. Да и место, где она сейчас проживает совместно с калекой сестрой, напоминает избушку бабки Ежки из детских страшилок. С ней, конечно, весело и забавно, когда она этого хочет, но вообщем-то – положа руку на сердце – напряжно и даже немного страшно. При нашей последней встрече, когда я предложил ей спеть одну из моих песен в студии, она отказалась, вбив себе в голову, что я летаю в облаках, и заявила, что я не прошел ни один из ее собственных тестов на вшивость. Не ценят демоницы настоящих мужчин (почти полковников). Любовь была без жуткой страсти, разлука будет без последствий. Вот с такой брюлловской демоницей свел меня Господь-Бог. Не поженил. Миловал. Слава Богу. В течение двух месяцев, пока я лежал в больнице, я ей периодически названивал. Иногда она ругалась, когда я звонил в семь утра, иногда бросала трубку, но поначалу с любопытством выслушивала все те вирши, которые я ей посвящал. По всей вероятности, льстила свое самолюбие. А под конец моего срока пребывания в больнице даже и разговаривать не хотела. «Нет мужика- нет проблемы,»- откровенно призналась она. Вот такая вот демоница. Нужно еще заметить, что она собак и кошек любит. Ну, это, наверно, про нее замечено – чем больше она узнает людей, тем больше любит животных. Философия, надо сказать, почти фашистская. Прямо – ну, убей ты меня не отходя от кассы, раз уж ты получила свой педигри. Она долгое время жила на Востоке – и в ее арсенале множество анекдотов, и всяких восточных мудростей. Хотя готовит она – так себе. А вот на словах – палец в рот ей не клади – «откусит». Вот такую брюлловскую демоницу, видно, повстречать мне велел сам Бог. А я , если честно, и сам еще не понял зачем:

Я влюбился в демоницу,

Отчего не знаю сам.

Черт попутал – не царица,

Не принцесса, - а бедлам.

21 сентября 2008